Источник:
Материалы переданы Алтайской краевой общественной писательской организацией
Скворцова О.В.
Избранные стихотворения
Home

* * *

Сегодня влюблюсь я в принца,

наследный – уж точно мой.

Смотрите, какие лица

качаются у пивной.

 

Конечно, наш город – скука,

а улицы – не Бродвей.

Вот воет надрывно сука

у чьих-то стальных дверей.

 

Под окнами бродит осень,

и пальцами щелкнув в такт,

стихи, как ребенка, носит

под сердцем: тик-так, тик-так.

 

Сегодня пойду к «подруге».

Любимый, поправь рога!

Кто муж ее?

Дурень круглый…

И тоже последний гад.

 

* * *

Луны разбитая эмаль

дрожит и катится, волнуясь.

Несемиструнная печаль

зовущих наготою улиц.

Мерцают искры фонарей

и день в чердачном жерле тонет.

Я – гордый

                        серый

                                воробей,

распятый на твоей ладони.

 

* * *

Дремлют развалины древнего здания,

время трещит, догорая поленьями.

Мощные корни живым изваянием

переплетаясь, висят над ступенями.

Здравствуй, мой мальчик!

Видишь, качаются

в выси деревья готичными кронами.

В этом соборе лишь птицы венчаются,

Богу целуя глаза воспаленные.

В книгах земли имена их не значатся,

кажутся грустными и неприступными…

Может быть, просто они озадачены,

как мы с тобой оказались под куполом?

 

* * *

На асфальтовом небе вода

развела неопрятные пятна.

А упавшая с клена звезда

на стекле запотевшем распята.

Но крадется тихонечко ночь –

лампа свет отпускает раскосо,

и сопит успокоенно дочь,

мой котенок рыжеволосый.

 

* * *

Разворошив воспоминанья,

я вижу ближе и ясней

траву, проросшую сквозь камни,

и желтую пыльцу на ней.

Листвы дрожащие ладони

и ливня первые штрихи,

пугающие беспардонно

ползущую змею реки.

И незаконченный нелепо

небрежной чьей-нибудь рукой

судьбы моей мгновенный слепок –

размытый профиль городской.

 

* * *

Между туч нависших кружит,

пробивая их заслон,

созывающий на службу

колокольный долгий звон.

Дьявольски холодный ветер,

изворотливый как змей,

вдоль дороги вихри вертит.

А гроза все злей и злей

скалится клыками молний…

Но незыблем небосвод –

над ненастьем колокольный

бесконечный звон плывет.

 

* * *

Август золотом, зеленью, медью

деловито считает доход.

Старый леший недужит и бредит,

забродившие сумерки пьет.

 

А береза косу расплетает

и прохожему дарит красу,

провожая галдящую стаю

птиц. И вновь затихает в лесу.

 

Дождь разнузданный с наглой улыбкой

хлещет в спину, доводит до слез.

И качаются зябко и зыбко

опустевшие капельки гнезд.

 

* * *

Корней скрипели твердые фаланги –

Вмерз в землю лес.

И белый снег светился, словно ангел,

И шел с небес.

И поседели, стали величавы,

Как в Пасху – хлеб,

Деревья, на ветвях своих качая,

Прошедший век.

* * *

Куча туч на горизонте.

Я ругаюсь втихомолку.

Фиолетовый мой зонтик,

Как грибок, торчит под елкой.

И зеленый грустный ежик

Зацепляет куртку лапой.

Плюнуть надо бы на дождик,

И до дому – к маме с папой.

Только мне оставить жалко

Этот вот пейзаж с натурой.

Я и осень, елки-палки,

Обе мокрые, как дуры.

 

* * *

Ноябрь нынче холода отверг.

И, выпав из автобусного пуза,

Бреду домой устало. В липкий снег

Свои подошвы погружаю грузно.

 

А кто-то торопливый и смешной

Мне задает вопросы осторожно.

Прошу, отстаньте, вы не мой герой.

Я замужем. И это безнадежно.

 

Уходит он, обиженный слегка

И мой прощальный взгляд не замечает.

Теряют беззаботно облака

Снежинок хлопья, бедрами качая.

 

* * *

Уверенные наглые коттеджи

Насаженные густо вдоль реки,

Самозабвенно оборону держат,

Вонзая в небо шпили, как штыки.

Подчеркивая низость расслоенья

Возвысились, как горные хребты.

Вокруг уже не люди – населенье

Озлобилось на грани нищеты.

И просто выживает твердолобо

Как может, не желая ни черта.

В хрущевках.

А точней сказать – трущобах.

Россия. XXI век. Черта.

 

* * *

Я торопилась, злилась, раздражалась,

Но все-таки успела на бегу

Залюбоваться точечным пожаром

Пылающей рябины на снегу.

 

Январь кружил поземкою рассветной.

По гололеду к дому добрела.

И сохранила от порывов ветра

Горсть ягод, словно памятку тепла.

 

Теперь уже наверно не застыну.

Гляжу в окно. До неба далеко,

Где солнце, словно капелька рябины,

Краснеет сквозь сугробы облаков.

 

* * *

Ветви причудливой вязью чернеют –

Четко очерчены, как на офортах.

Бывшего летнего сада аллеи,

Церковь Успения за поворотом…

 

Помнят провинции город старинный

Грязные улицы прошлого века.

Нынче по ним проезжают машины,

Плюхаясь в месиво мокрого снега.

 

Мой неказистый, но все же любимый

Город на фоне весеннего неба.

 

* * *

Не каменных палат –

хочу воды живой,

до ломоты зубной –

мгновенной, словно выстрел.

Как я люблю закат

над чахлою травой

и вечер, синевой

крадущийся по-рысьи.

Присяду на скамью.

На солнце посмотрю,

горящее, как мак.

Сквозящий ветер дует.

Бесстыдно обнажен,

чернеет старый парк,

как будто обожжен

прощальным поцелуем.

 

* * *

Фонарных светляков размыта стая,

мигает желтым оком светофор.

Корявый клен, обрубками качая,

как пьяный, навалился на забор.

Позванивая, вдаль плывут трамваи,

навстречу пешеходам вдоль дорог.

Сижу в автобусе. В окошко наблюдаю,

как осень облепила городок

листовками листвы.

Лиловый вечер

по мокрой акварели вылил тень.

Я улыбнусь и выйду на конечной,

наброском ярким завершая день.